Казачья музыка

Очередная графоманская поделка от совэстрады, автор Шуркин Абрам Моисеевич (годы жизни 1896 – наше время). Предыдущая, этого же рода, была про казачку, не пускающую казака на войну, теперь – о горе-казаке, который рвется с войны всеми порывами своей мятежной души, не иначе под юбку супруги, бросив службу к едрене фене. Непонятно, откуда в песне о войне и службе этот несвойственный служивым пацифизм, также как и неясны причины, которые вызвали нездоровый интерес к перипетиям воинской службы со стороны мироточящих дитей Израиля, но это не первый случай обращения комиссаров в пыльных шлемах и их арбатских потомков к казачьей тематике. Вышло, что и говорить, как всегда. Эта поделка не стоит тех зажигательных произведений, которые она заместила, а именно подлинно народных военных песен, бывших в репертуарах военных хоров десятками лет, таких как скажем, "Взвейтесь, соколы, орлами", теперь почти неизвестной. Стихи местами вызывают улыбку, если не приступы гомерического хохота и прямо вопиют своими несуразностями, в том числе историческими нестыковками. Казак смотрит во все глаза в туманную степную даль, и что же он там видит? А ничего – такой вот удар от классика. Спрашивается, чего он туда пялится? Где типизация, автор? Подобный прием подстать сатирику из "Кривого зеркала" Петросяна, чем поэту песеннику. Смешались в кучу кони-люди: чтобы развеять тоску-кручину, ностальгирующий казак в оригинальном тексте машет саблей направо и налево, как одержимый, при том что сабли были давно (к 20-м годам, лет 70 тому) как сняты с вооружения казачьей конницы, уступив место более легкому холодному оружию – кавказской шашке. Далее оказывается, что казаки – не казаки вовсе, а красные конники. Внезапно становится ясным, что изображен период гражданской войны, когда казакам еще не возбранялось называться казаками, но только политически правильным казакам, тем, кто считался при этом красными. В то время большевики обещали обманутому "трудовому" казачеству разрешить создание Донской казачьей республики, спешно дописывая на свои лозунги "Да здравствуют советы рабочих и крестьянских депутатов" еще слово "казачьих". Впоследствии, в разгар красного террора и геноцида против русского населения, когда обе стороны поняли, что им не по пути, само слово "казак" было под строжайшим запретом. Не думаю, впрочем, что автор сильно рисковал, написав свой шидевр в период ориентировочно до второй половины 30-х, когда запреты были сняты и было инициировано возрождение казачьих войск, правда, в них первоначально окопалось непропорционально много соплеменников автора, в этих казачьих войсках. Традиции обращения с лошадью со стороны бродячих артистов известны и не требуют комментариев… Как гласил анекдот про Сталина и Платова: Платов говорит Сталину: "У меня были казаки чубатые. А у тебя носатые". Если время действия определено верно, для красных, воспетых Сашкиным, простительно размахивать раритетным оружием, взятым, скорее всего, из ближайшего музея (или из помещичьих усадеб) и по поводу и без дезертировать…